16. Наша Совесть Рулевая
Вечером в палате нарком Потрошилов рассуждал:
Чтото погнал коней наш Кузьма! Можно сказать, с горшка парня прямо
в санитарную службу прочит! В дружинниках дня не проходил, путнего доноса
не составит, а туда же...
А как же в службу вступают, Шалва Евсеевич? спросил Тихон.
Тото как. Видишь ли, сынок, санитарная служба это тебе не
хвост собачий. А вступать в нее надо так: сперва дождаться, когда сердце
потянет. Когда вот тут под самым сердечушком, тоненько этак заноет: «Тиша!
Тиша! Подь сюды! Подь сюды! Я служба санитарная, всем людям авангард!»
Только тогда! Вот обитатель Синельников говорит и клевещет, что в
санитарную службу за ради пайка идут. Паек, правда, неплохой, усиленный:
сухой колбасы «Профессиональная» две палки, ящик консервов «Козлы в
натуре», килограмм конфет «Театральная жизнь», три бутылки марочного вина
«Фиолетовое крепкое» и еще много чего вкусного. Зато и ответственностьто
какая! Ведь санитарная служба, что ни случись, всегда на переднем крае!
Это все равно как в атаку первым подниматься!
А что же они, спросил Тихон, по утрам первыми не поднимаются,
дрыхнут дольше всех?
Замолчи! С чужого голоса поешь! Это мы дрыхнем без задних ног, а у
них и во сне процесс заботы о нас, неохваченных, не прекращается. Им такие
специальные тематические сны показывают, как бы политучеба во сне. Как бы
заочный университет миллионов. Шутка ли! Санитарная служба людям много
чего заменить может...
Мозги, например, заметил дядя Саня.
Подлецы твои мозги! Они без окороту, без конвою до чего угодно
могут додуматься!
А самито вы, Шалва Евсеевич, чего не вступаете? спросил Тихон.
Дядя Саня заржал, нарком Потрошилов пригорюнился:
Я, сынка, с другой организацией насмерть повязан! Она мне бог, царь
и воинский начальник! Кто в ней состоит, в иную вступить не моги
получится фракция и двурушничество. А у вас, сволочей, даже первички нет и
прикрепиться некуда! с неожиданной злобой закончил он.
Да, стаж навряд ли восстановят, сказал дядя Саня.
И я буду ходить людей пинать, уколы ставить? спросил Тихон то
ли с радостью, то ли наоборот.
Строгость нужна, дисциплина, сказал нарком. Вот на красноярской
пересылке был случай... Но я его лучше в другой раз расскажу. А ты пока
теорию поучи, возьми хотя бы «Историю санитарной службы», чтобы от зубов
отскакивало.
Данная книга открыто хранилась в любой палате в качестве
обязательного чтения. Честно говоря, эта была не книга, а самая что ни на
есть брошюрка. Написал ее в свое мрачное время первый руководитель
санитарной службы Нафик Героев. Брошюра утверждала, что повстало это
славное и неодолимое движение в ранний период, когда Заведение потрясали
смуты и гражданские войны, грозившие свести на нет все завоевания
кузьмизманикитизма. Родилась санитарная служба в самой толще народной, в
самой гуще боев, являясь плотью от плоти масс.
Сам Нафик Аблязизович Героев происходил из небольшой, но очень
энергичной юговосточной народности. Правду сказать, в этой народности
взрослых мужчин было всего пять человек: четыре народных поэта и один
чабан как раз Нафик Аблязизович. Нафику Аблязизовичу тоскливо было пасти
овец, пока его соплеменники слагали оды батыру Ежову. Он сам слагал ничуть
не худшие и время от времени пел их землякам, они же со смехом отвергали.
Тогда Нафик Аблязизович, воспользовавшись войной, вместо стиха написал
заявление, что эти вражеские поэты ждут не дождутся Гитлера и даже
приготовили ему в подарок белого коня. Поэтов увезли на Крайний Север, по
дороге половину перестреляли. Несколько лет Героев был ярчайшим
представителем и любимым сыном своего народа. От тех времен осталась
сложенная им же колыбельная:
Спи, младенец мой прекрасный,
Закрывай глаза.
Наш народ на все согласный,
Голосует «за».
Вон спокойно, без истерик,
Словно грозный муж,
Злой чечен ползет на берег,
Следом злой ингуш.
Вон ползет татарин крымский,
Друг степей калмык...
Все языки в край нарымский
Доведет язык!
Но времена переменились, остатки поэтов вернулись с Крайнего Севера,
ища зарезать Нафика Аблязизовича по законам шариата и просто по совести.
Нафик Героев бегал от убийц по всей стране, пока знающие люди не
посоветовали ему пересидеть немножко в Заведении, куда никак уж не
достигнет мстительный кинжал. Он так и сделал. Спохватился, как и многие,
да было поздно. А в Заведении все еще «занималась заря времен». Эти слова
в «Истории санитарной службы» повторялись довольно часто, и Тихон не мог
понять, чем же занималась заря. В Заведении по всякому поводу вспыхивали
бунты и смуты. Причины, на первый взгляд, были незначительные. Телевидения
тогда не было, радиовещание осуществлялось при помощи круглых, черных,
страшных громкоговорителей. Каждый божий день оттуда слышалось:
Сегодня в торжественной обстановке, окруженный народным признанием
и глубочайшим уважением, руководитель вроде Володи Кузьма Никитич
Гегемонов принял находившуюся с дружественным визитом в столовой пищу. В
состав принятой внутрь делегации входили жареные куропатки на крутонах,
мусс из ветчины, суп с блинчатыми рулетиками, крем из взбитой сметаны с
бананами. Все вышепоименованные компоненты прекрасно усваиваются
организмом и несут в себе Кузьме Никитичу новый заряд идейной силы,
бодрости и нравственного здоровья.
Эти сообщения якобы и смутили обитателей.
Разве можно так над желудком издеваться? говорили одни. Не
жалеет себя Кузьма Никитич, не бережет: хочет, видно, нас сиротами
горькими оставить без идейного руководства. Пусть переходит на яблочную
диету! Сами от приема кирзы откажемся, если не перейдет!
Нет, подлецы, врете! заявляли другие. От яблочнойто диеты
Кузьма Никитич враз окочурится! Он должен на сыроядение переключиться!
И начинали драться, увеча друг друга.
Так гласила брошюра. На самом деле в те поры случился серьезнейший
недовоз кирзы, так как Заведение находилось в зоне рискованного снабжения.
Обитатели начали протестовать и самосудом казнить поваров. Тогда и пришла
Нафику Аблязизовичу дума собрать самых сознательных обитателей в особый
передовой отряд для поддержания правопорядка и законов
кузьмизманикитизма. Отряд был организован, бунты зверски подавлены,
личный состав не распустили: Кузьма Никитич велел ему существовать в
качестве авангарда. Тогда же родилось и название. Ктото припомнил, что
была в истории организация с такими же функциями и задачами и называлась
та организация «СС» или чтото в этом роде. Аббревиатуру эту за давностью
лет истолковать невозможно. Кузьма Никитич истолковал так: «санитарная
служба».
Тихон Гренадеров скоро замучился читать, потому что Нафик Аблязизович
писал плохо ритмизированной прозой. Тихон только заглянул в оглавление.
1. Начало санитарного движения и распространение кузьмизманикитизма
в Заведении.
2. Борьба за создание санитарной службы в период становления теории
социального бессмертия.
3. Разгром антисанитарного сергиевобомштейновского подполья и
обобществление совокупного общественного продукта.
4. Дальнейшее развитие К.Н.Гегемоновым теории социального бессмертия
и борьба за возведение новых этажей.
5. Заведение в кольце блокады конфуцианцев и битва за четвертый
параграф. Разгром джонсовщины.
6. Мобилизация сил обитателей Заведения на борьбу с монофизитами и
двоеженцами.
7. Еще более дальнейшее развитие К.Н.Гегемоновым теории социального
бессмертия. Удар по алексеевщине.
8. Крах интервенции максималистов и полисемитов.
9. Борьба за мир и безопасность Заведения в условиях полной
секретности и недоступности.
10. Окончательная победа кузьмизманикитизма. Процесс над
правопичугинским и левохудяковскими блоками.
11. Санитарная служба в боевых и трудовых схватках.
Последний пункт стоит расшифровать особо. Дело в том, что во время
военных действий, когда рубились с сучкорезами или псевдогегельянцами,
когда пытались осаждать невысокое еще Заведение римцы и гречане, у всех
сотрудников санитарной службы немедленно начинались страшные судороги и
позывы, так называемые «боевые схватки», и отдуваться в сражениях
приходилось рядовым обитателям.
То же самое происходило, когда случался прорыв в швейных мастерских и
Кузьма Никитич гнал весь личный состав на ударную работу. Судороги у
санитаров возобновлялись и на этот раз именовались «трудовыми схватками».
Следовало Тихону, помимо всех этих событий, выучить и Гимн санитарной
службы.
В эпоху позорного волюнтаризма
Народ наш под смертью ходил.
Внезапно вдруг светоч кузьмизмникитизма
навеки его озарил.
Припев:
Под солнцем гения мы крепнем год от года,
Устремлены всегда всем корпусом вперед.
Кузьма Никитич подотчетные народы
К бессмертию уверенно ведет!
С тех пор мы живем в свете этих решений,
Счастливо и вечно живем,
И светит нам гений в делах поколений,
Ведомые светлым путем!
А если задумает враг непокорный
Нам снова опять угрожать
Немедля погибнет он смертью позорной
И вынужден будет бежать!
Надежда народов, оплот миллионов,
Со смертью великий борец,
Кузьма наш Никитич родной Гегемонов,
Тебе пламя наших сердец!
Остальные двадцать восемь куплетов Тихон не дочитал опустим их и
мы.
Для членов санитарной службы ввели форму: верх цвета маренго и низ
цвета хаки для рядового состава и наоборот для руководящего.
Главным условием приема в немеркнущие ряды было беднейшее
происхождение. Нафик Героев даже придумал хитрый тест. Соискателя
спрашивали:
А что, любезный, часто ли у вас дома на столе мяса не бывало?
Часто! гордо говорил соискатель и пролетал.
Ага! Значит, все остальное время бывало, буржуйская твоя морда?
Пошел вон! Пинкарей ему!
Ежели испытуемый честно говорил, что нет, мол, не часто, в ответ
слышалось:
Значит, все другието дни постствовали, горемычные? Ступай, родной,
заполняй анкету!
Это была еще одна ловушка. Следовало обратиться с этим к грамотному
начальнику и ни в коем случае не показывать, что ты можешь сделать это
самостоятельно. Поскольку нынче все стали шибко грамотные, а вкалывать
никто не желает.