*** *** ***
Еще, говоришь, круче? переспросил Цицаркин, в упор глядя на
Рихарда. Ну, и что же стряслось?
В дом Эрлихмана ночью наведались. Там и смотреть теперь, небось,
не на что. Улица блокирована спецназовцами из Европы, я и подойти
близко не смог.
Цицаркин ограничился нейтральным кивком; Рихард ждал какой угодно
реакции, но только не такой безразличной.
Юра... Ты что, знал, что ли? спросил Рихард недоуменно.
Когда тебя отсылал еще нет, сказал Цицаркин. Садись,
напарник. Тут из центра директива свалилась.
Директива?
По безоткатке.
Что, отзывают?
Представь, нет.
Рихард расслабленно повалился на облюбованный диван.
В общем, нам нужно идти в лапы к безопасникам, назваться, а
дальше делать то, что они скажут.
Рихард лежа остолбенел.
Ахммм... Ты уверен, что это не липа?
По закрытому каналу? с иронией в голосе спросил Цицаркин. Не
смеши.
А что не смеши? Рихард даже сел. Ты что, инсекторадист,
что ли? Много ты об этих приемниках знаешь?
Не много, признался Цицаркин. Но точно знаю, что настроиться
на частоты выращенной пары не сможет никакая другая.
Теоретически, уточнил Рихард.
Теоретически, отпечатки носа тоже могут совпасть. Однако ж не
совпадают почемуто.
Рихард поморщился.
Ладно, Юра. Не будем лезть в биоинженерию, мы оба не спецы.
Лучше скажи: ты уверен, что директива действительно из центра, и что
нам не морочат голову?
Уверен.
И что будем делать?
Выполнять.
Но это... как бы это сказать... убивает наше преимущество, что
ли. По всей теме.
Рихард, проникновенно сказал Цицаркин, сейчас мы либо
объединимся с Россией, Европой и Сибирью, либо все вместе проиграем.
Что тебе больше нравится?
Рихард Вапшис тяжело вздохнул.
Мне ни то, ни другое не нравится.
Мне тоже. Но выполнять будем. Так что поднимай свой laiska dirsa
и перетряхивай вещички. На предмет эксклюзива. Уяснил?
Уяснил, босс... Рихард послушно встал с дивана. Слушаюсь,
босс...
Формально, в двойке Цицаркин значился старшим и имел право
приказывать. Рихарда утешало только одно недолго ему осталось
приказывать. И подумал об этом Рихард наполовину с добродушным
злорадством (по отношению к напарнику), наполовину с легкой тоской (по
отношению к моменту).
Кто станет радоваться, когда приходится подчиняться соперникам?