*** *** ***
Впервые за два с лишним года Арчи встал не на рассвете, а гораздо
позже. В башенке было пусто; сдвинутые в сторону буи казались бренными
останками погибшего спрута. На столе, вопреки ожиданиям, царил
порядок, видно Ник с утра зачемто решил прибраться. За окном было
ярко; Арчи вскочил и поглядел на часы: девять пятнадцать.
«Емое! подумал он сердито. Все проспал! Ник, зараза, не мог
разбудить. Ну, я ему!»
И торопливо зашлепал в умывальню.
Ника он увидел, едва свежий и взбодренный покинул башенку:
напарник хлопотал с кемто неразличимым издалека у загона катеров.
Скрежетнув блендамедными зубами, Арчи направился туда же, предвкушая,
какую сейчас учинит Нику выволочку, потому что старшим формально
числился Арчи, и Ник обязан был разбудить его на рассвете (сегодня как
раз была очередь Ника просыпаться первым, по будильнику). И никакие
вчерашние гульки не оправдание, хотя девушкааморф оказалась
фантастически пылкой и заснул Арчи порядком измочаленным.
Он приблизился настолько, что стал различать слова; с некоторым
удивлением Арчи убедился, что распинается Ник перед другой девушкой.
Причем, девушкойнюфкой.
...даже в шторм не капризничает, не то что «Скаты»! Ник
завершил фразу и увидел напарника.
А вот и шеф! радостно сообщил он нюфке и крикнул Арчи: А я
тут твою смену с катерами знакомлю!
Здравствуйте! поздоровалась нюфка. Ирина Поволоцкая,
Азовская водная школа. Меня вместо вас прислали!
Арчи сдержанно кивнул. Как будто и так непонятно, что вместо него.
Лицо и фигура этой Ирины свидетельствовали о чистой и достаточно
длинной линии. Арчи даже немного порадовался, что уезжает, потому что
вся база с сегодняшнего дня хором стала бы ожидать стремительного
романа. Два чистых нюфа, лялятополя, и все такое прочее. Даже
неловко както.
Инструктаж я уже провел! хитро подмигнул Ник.
Арчи не стал его распекать. Расхотелось. Вместо этого снял с шеи
медальон с чеканным названием базы и словом «Спасатель», и отдал его
девушке.
Вот... Теперь это ваше. Не роняйте честь морфемы, Ирина!
Ирина улыбнулась, принимая медальон.
А вы к нам в гости заезжайте! храбро попросила она.
«Ну, вот! подумал Арчи уныло. Опять цепляют...»
Впрочем, он чувствовал, что при случае заехал бы сюда на недельку
просто отдохнуть с превеликим удовольствием.
И дабы не искушать себя заранее, круто развернулся и побрел к
башенке. Собираться.
Вещей у него было исчезающе мало. Нож, шляпа, часы, зубная щетка и
портативный компьютер. К этому весьма пошел бы солидный пухлый
бумажник, но Арчи бумажников не любил и деньги всегда носил в
карманах. Подхватив единственную небольшую сумочку, Арчи огляделся.
Казенная форменная одежда уже в ванной, в стиралке. Собственная
извлечена из свертка и надета. Что еще?
Ему не впервой было уходить с привычного и насиженного места.
«Что ж, подумал Арчибальд Рене де Шертарини. Это были не самые
худшие два года моей жизни.»
Скрипнула дверь в башенку сунулся Ник. Прощаться, надо понимать.
Арчи опустил сумку на диван, подошел и крепко напарника обнял.
Бывшего напарника. Почемуто в такие моменты спасатели всегда понимали
друг друга без слов. Вздохнули хором. Похлопали по спинам.
Ну, сказал Арчи, бывай, друже.
Ты, как шпионов своих переловишь, действительно заедь
какнибудь, попросил Ник тихо. Девчонки без тебя скучать будут.
А ты не давай им скучать, посоветовал Арчи.
Он уже хотел потянуться к сумке, но вместо этого снял с руки часы.
Вот, держи. На память.
Дарить при расставании нож запрещали давние обычаи. А больше у
Арчи ничего и не было.
Ник засуетился, полез в тумбочку и отыскал свои он всегда не
любил носить часы на руке. Часы у Ника оказались покруче не тулка, и
не Брянский часовой. Настоящий «Daemon», мечта подводника.
Ого! поразился Арчи. А не жирновато ли мне будет?
Носи, носи. Считай, что это мой вклад в оборону, Ник хмыкнул.
Арчи послушно продел руку в браслет и еще раз полюбовался
подарком.
Спасибо, Ник. Теперь я точно буду вспоминать тебя чаще.
Они вторично обнялись.
Все! сказал он спустя секунду, решительно подхватил сумку, на
ходу хлопнул Ника по плечу и пошел прочь.
Нюфка сидела на лавочке перед бассейном. Она энергично помахала
Арчи ладонью. Вероятно, снова приглашала какнибудь заехать.
Директор базы, не глядя, подмахнул документы (компьютеризация в
курортное дело входила чрезвычайно медленно), пожал Нику руку и
сказал, что если будут проблемы с работой то всегда милости просим.
Толстая болонкабухгалтерша выдала не менее толстую пачку кредиток.
Арчи пересчитывать не стал, хотя ему показалось, что выдали больше,
чем он рассчитывал.
По пути к воротам он еще с кемто прощался, с шоферами, с
девчонкамиложкомойками, с радистоммеломаном, который все лето
напролет травил отдыхающих своим тяжелейшим роком. ХминПетрович даже
вызывался подбросить Арчи на молоковозе до трассы, но Арчи отказался.
Хотелось пройтись пешком.
До трассы было километров семь. Два вдоль шеренги пансионатов, и
пяток по плоскому, изредка затопляемому дну лимана. Узкая насыпь,
приплюснутая дремлющей лентой асфальта, изгибалась наподобие серпа, и,
некоторое время сопровождая пологую Донузлавскую гряду, вливалась в
трассу МирныйЕвпатория.
Торговцы пивом, фруктами, креветками, семечками неутомимо
отсиживали предполуденные жаркие часы на обочинах дороги. Многих Арчи
знал в лицо; и добро никто из них не догадывался, что уезжает он
надолго.
На полпути к трассе его догнал Мишкапочтарь на разболтанном
зеленом «каблуке».
Эй, Арчи! Куда шагаешь? весело закричал он в никогда не
закрывающееся окошко.
В Евпаторию.
Так садись! Я на почтамт.
Арчи сел. Ритуал пешего прощания с местом он уже совершил. Теперь
Мишка случился даже кстати кто знает сколько пришлось бы ловить на
трассе попутку? А путешествия в душных и переполненных рейсовых
биобусах мог любить только полнейший маньяк.
ВесельчакМишка, зубоскал и трепач, тут же завел очередную
историю; Арчи слушал вполуха, погрузившись в блаженное оцепенение. В
нужные моменты он кивал, цокал языком и посмеивался, а Мишке большего
и не требовалось.
У вокзалов Арчи попросил:
Остановика!
Мишка с готовностью притормозил перед поворотом на Курортный
бульвар.
Ты назад когда? А то я часа в четыре поеду. Могу подобрать, если
что.
Видишь, ли, Мишка, признался Арчи. Я не вернусь. Уволился.
Домой уезжаю.
О как! Мишка явно огорчился. У спасателей для него всегда
находилась спасительная поллитра. Жаль. Ладно, давай лапу. И удачи,
гражданин де Шертарини!
Бывай, Мишка. Спасибо что подвез.
Да чего там...
Арчи захлопнул дверцу. Мишка, трогаясь, просигналил, свернул на
Курортный и его «каблук» вскоре исчез за рыжим хлебным фургоном.
«Вот и прощальный горн, подумал Арчи. Воплощенный в хриплом
гласе зеленого трудяги«каблука».
У билетных касс, как всегда, творилось нечто невообразимое. Не то
взятие Бастилии, не то штурм последнего парома на Большую Землю. Но
Арчи это совершенно не заботило. Ему было не сюда, а к коллежскому
коменданту. Точнее даже, к секретарю коменданта, потому что секретарю
надлежит всегда находиться на рабочем месте, а комендант имеет
неприятное обыкновение отсутствовать по делам неизвестно где и
неизвестно доколе.
Коменданта нет, сообщил секретарь, мельком взглянув на Арчи и
мгновенно распознав в подтянутом парне не вполне штатского человека.
Когда будет неизвестно.
А он мне и не нужен, благодушно сообщил Арчи и перешел к
кодовому диалогу: Жарко, а?
В тропиках жарче, осторожно отозвался секретарь, еще
внимательнее приглядываясь к Арчи.
Вот мне до тропиков билетик и выдайте, Арчи расцвел в улыбке.
А, может, лучше, в Заполярье?
Когда там будут тропики, с удовольствием. А пока... Пока до
Москвы.
Купе, спальный? поинтересовался секретарь, щелкая клавиатурой.
Лучше спальный.
Секундочку...
После минутной манипуляции с октоморфомпринтером, Арчи сделался
обладателем желтого органического билета.
Счастливого пути, пожелал секретарь, сочувственно глядя на
Арчи. Поезд в семь вечера. Не опоздайте.
Нам нельзя опаздывать, вздохнул Арчи, подхватывая сумку.
Благодарю.
Секретарь развел руками мол, чего там, работа такая.
Если хотите, предложил он, сумочку можно в сейф. До поезда.
Арчи задумался. Действительно, таскаться последний свободный день
по Евпатории с сумкой мало радости.
Неплохо бы.
Пойдемте, секретарь поманил его за собой. В соседней комнате
рядком вытянулись незыблемые шкафысейфы; Арчи даже знал породу: Южная
Секвойя. Твердая, тверже камня, кора разошлась, открывая доступ в
камеру. Арчи примостил в этом закрывающемся биоинженерном дупле сумку,
получил феромонный ключ и еще раз поблагодарил секретаря.
Впереди было несколько часов свободы и беззаботности.
Арчи только не знал еще наверняка перед чем?